Черт старый, испортил настроение. Но все-таки надо себя сдерживать. А если бы я ему тоже сдохнуть пожелал?
«Приказы, причиняющие вред одушевленным объектам, требуют подтверждения и при данном значении административного статуса вам недоступны» — влез с подсказкой виртас.
***
Я поставил пакет с покупками на стол в кухне, снова включил чайник и заглянул в зал. Мира, уже переодетая в легкое кимоно с драконами, неподвижно стояла посередине комнаты закрыв глаза, тихонько что-то бормоча себе под нос и держа сомкнутые ладони перед лицом.
— Чё это ты тут делаешь? Медитируешь?
Девушка открыла глаза и улыбнулась мне.
— Настраиваюсь на тренировку.
Она вытянула руки вперед, согнув их в локтях и, словно в продолжение их, соткались из ничего устрашающего вида серпы. Как у какого-нибудь жидкого терминатора. Неприятное и жуткое зрелище, только что красивая, миниатюрная девчонка, теперь напоминала хищного богомола. Закрыв глаза, она замерла в этой позе. Серпы сверкали полированным металлом — клинки обоюдоострые с зазубренной внешней и гладкой внутренней режущими кромками.
Взмах, я непроизвольно попятился в коридор.
Мира открыла глаза.
— Видела у тебя там куча газет на полке валяется. Скатай из них шары и бросай мне по две штуки сразу.
Я пожал плечами и пошел выполнять непонятную просьбу. Смял в объемные шары несколько газет. Вернулся, вопросительно посмотрел.
— Мало, еще давай! — она совершала серпами медленные вращательные движения, словно разминаясь.
Я принес еще.
— Ок! Через несколько секунд начинай кидать. Оттуда кидай! — она указала серпом вглубь коридора, — Подальше отойди!
В следующую секунду там, где только что стояла девушка, возник белый вихрь, в верхней своей части сверкающий сталью… засвистел рассекаемый клинками воздух. Вихрь совершил оборот по комнате, буквально размазавшись в воздухе. Миг — и он уже был на прежнем месте. Ошарашенный я вспомнил о задании и поспешно бросил в ее сторону пару бумажных комков. Тихий шелест и облако из мельчайших обрезков бумаги осыпалось дождем. Я бросил газетные шары в разные стороны. Маленькое торнадо метнулось туда-сюда и шары взорвались мелкими клочьями. Последние три шара, я швырял подряд один за другим, но ни один из них не долетел до пола. Вихрь замер посреди комнаты вновь превратившись в Миру. Серпов в руках уже не было. Девушка тяжело дышала, лицо ее покраснело, волосы стали мокрыми, а кимоно потемнело от пота.
— Ф-ф! — выдохнула она, — хорошо! — скинула кимоно прямо на пол, и совершенно нагая прошла мимо меня в ванную.
— Тебе бы это… — сказал я ей вслед, озирая захламленную комнату, — тебе бы бумагорезательной машинкой работать в первом отделе! Мусорить то зачем было?
— Пропылесосишь, — отозвалась она сквозь шум воды, — у тебя все равно грязно в квартире.
Вот же стервочка японская…
***
— Ну что, рассказывать будем? — потребовал я, отхлебывая горячий чай.
— С чего начать? — бодро откликнулась Мира.
— С начала.
— С нача-а-ала. Ну ладно. В древние давние времена, когда по земле бегали мамонты, а люди одевались в шкуры… Ладно, прости, все-все. Так что ты хотел знать?
— Ну, во-первых, с кем боремся?
Девушка округлила глаза.
— Тебе, что, Наставник не рассказал? О чем вы, вообще, говорили?
— Так, общие вещи. Что-то там плел про какие-то уязвимости… кто-то через них прорывается и это, типа, опасно. Что опасно, кому опасно, я не понял.
— Вообще, в той операционке, что завелась у тебя в башке, должен быть гайд, там все подробно, но, если в общих словах… короче, прорываются паразиты. Это такие информационные сущности… — она запнулась, подбирая слова. — Ну, как вредоносные программы, которые заражают компы, так паразиты заражают игроков, в смысле, людей. Мозг человека — это информационная система. Знаешь, есть такой грибок кордицепс, он проникает в муравьев и превращает их в зомби и рассадник собственных спор. В конечном итоге муравей погибает и из башки у него вырастает гриб, но перед тем он может успеть заразить множество сородичей. Аналогия, конечно, так себе, но у людей заражение в основном тоже приводит к суициду. Слыхал, наверное, про эпидемии самоубийств? Вроде все благополучно, но людишки ни с того, ни с чего начинают массово самоубиваться, разными интересными способами. Мы, кстати, такими случаями особо не занимаемся — помер трофим и хрен с ним. Но есть нюанс. Есть люди, с аномально высоким естественным коэффициентом гармонии… вот у тебя восемнадцать…
— Двадцать один! — гордо поправил я, глянул в характеристики. — Ой, блин, уже двадцать три.
— Отлично! — честно порадовалась за меня девушка. — Тебя уже практически не заразить, а будет под тридцать, так и вовсе полный иммунитет. Но это иммунитет не естественный, а приобретенный с помощью технических средств, — она ткнула пальчиком в мой браслет, который уже стал телесного цвета и был почти невидим на руке. А есть те, очень мало их, у кого естественные значения выше двадцати. Это, так называемые, пограничные значения. То есть, заразиться-то можно, а умереть уже не обязательно! И вот такой вот выживший — он самый опасный. Много бед успевает наделать, прежде чем мы его найдем и ликвидируем. Можно предположить, что сейчас мы имеем дело, как раз с таким случаем.
— То есть ты хочешь сказать, что убийства подростков и смерть прежнего Наблюдателя, дело рук…
— Мы называем их носителями.
Далее последовал путаный рассказ, о том, кто такие Истинные, откуда они взялись. Как оказалось, взялись с востока. В смысле, с Азии. С Китая и прочих Японий с Кореями. Почему? Исторически так сложилось. Концентрация людских масс там больше, значит и Истинных там больше в абсолютном исчислении! Там они осознали себя… там объединились в Службу карантина… оттуда распространились по всей Земле.
Выслушав этот мутный поток сознания, я досадливо почесал затылок:
— Сама-то поняла, что сказала? Самоосознали себя… Бред какой-то!
— А тебе чё, блять, историк? — рассердилась Мира, — лекции ему тут читаю, время трачу, а он еще недоволен! Тебе не пофиг, откуда что взялось? Само насралось! Прими как данность — существует носитель паразита, существует Служба карантина, как инструмент борьбы с ним. Ты — наблюдаешь и выявляешь. Я — уничтожаю. Чё не ясно?
— Все неясно, — буркнул я, — чей инструмент? А Наставники, они кто?
— Кони в пальто! У них и спрашивай, кто они…
Я терпеливо молчал, зная про её отходчивость, и она продолжила:
— Ладно… никто не знает в чем их сущность, но они что-то вроде разработчиков. Устраняют уязвимости, фиксят код, а если нельзя исправить, откатывают систему.
— Так может, это они все создали, включая вас? Типа, как боги.
— Медвежонок!.. — Мира уже перестала злиться, смотрела на меня, миролюбиво улыбаясь, — запомни: Наставники — они для вас наставники. Для Наблюдателей. Нам они не указ! Мы, Истинные — сами по себе!
Ой, ли, — подумал я, — сама-то ты в это веришь? Ладно, похоже и впрямь, в процессе придется разбираться.
— Еще вопрос можно?
Она милостиво кивнула.
— Почему я не вижу никакой информации о тебе?
— А какой у тебя административный статус? Единичка?
Я кивнул.
— Вот и ответ на твой вопрос, — усмехнулась она, — нос не дорос. А что тебя интересует? Ты спроси, может сама отвечу.
— Ну, например, сколько тебе лет?
Девушка театрально закатила глаза.
— Господи! Ну почему мужиков всегда так интересует возраст тех, кого они трахнули? Допустим, мне двадцать два… — лукаво подмигнула, — уже двести лет — двадцать два. Чего глаза выпучил? — она расхохоталась. — Да шучу, шучу. Двадцать восемь — хорошо сохранилась?
Я кивнул, отставил чашку и бодренько заявил:
— Готов приступить к исполнению обязанностей! С чего начать гражданин начальник?
— А вот с этого и начинай, — она ткнула пальцем в сторону ноутбука.
***
Ноутбук был защищен паролем на BIOS, системным паролем, а кроме того, диск с данными был еще и зашифрован. Неизвестно каким образом, но все три пароля сами всплыли у меня в голове.